Верность до гроба
Подвиг Гюро Михайлова и его товарищей
Возможно, вы слышали болгарское выражение «като Гюро Михайлов на пост» («как Гюро Михайлов на посту»). Для некоторых оно означает бессмысленнее упрямство, а для других поступок рядового третьей роты Первой пешей Пловдивской дружины Гюро Михайлова и сегодня является символом безумной храбрости и беспредельной верности долгу.
Согласно официальным источникам, Гюро Михайлов родился в 1862 году в селе Рахманли (сегодня – Розовец), в предгорьях хребта Средна гора. Полковник Стефан Тошев (позже прославленный генерал) в качестве места рождения Гюро указывал Дермендере, (сегодня –Първенец). Большая часть короткой жизни нашего героя прошла в родном селе – подростком он стал свидетелем Апрельского восстания и Русско-турецкой освободительной войны, а в середине 1880 года отправился в Пловдив на военную службу в Румелийскую милицию.
В то время Пловдив был центром Восточной Румелии и в здании милиции хранились деньги и важные документы. Там же располагался и штаб жандармерии, поэтому здание круглосуточно охранялось караулом из пяти солдат.
В Бъдни вечер (Сочельник) 1880 года на дежурство в здании штаба дружины заступили: Никола Костадинов – начальник караула и разводящий, Гюро Михайлов, Костадин Аргиров, Илия Кръстев и Митю Петков – часовые.
Пост Гюро находился на третьем этаже у сундука, в котором хранились документы и денежные средства Первой дружины. Дежурство проходило без происшествий, пока около 23 часов на первом этаже здания неожиданно не вспыхнул огонь. Часовые, находившиеся на верхних этажах, заметили его слишком поздно. Здание было старым и почти целиком деревянным.
Неизвестно, что стало причиной пожара, но предполагают, что из печки вылетел уголёк, от которого загорелась старая мебель и деревянный пол. Пламя быстро охватило лестницы и поднялось на верхние этажи. Наступил хаос. Вокруг бегали испуганные люди из соседних домов с ведрами воды, но больше создавали панику, чем помогали. Пожарные располагали лишь примитивной повозкой и не смогли потушить пожар. Доски старого здания горели быстро, и оно начало обваливаться. К этому времени разбудили начальника милиции Керестелева, который немедленно прибежал на место. Пловдивская газета «Народний глас» писала:
С помощью нескольких офицеров и жандармов он смог вынести кассу первой дружины, архивы второй и два знамени. Но кроме этих вещей ничего спасти не удалось
Когда стало ясно, что здание рушится, охрана и другие люди разбежались. Только Гюро Михайлов стоял на своем посту перед кассовым помещением кассы. Он хорошо помнил слова 115 параграфа воинского устава, принятого в 1879 году:
Часовой должен:
1. Внимательно охранять свой пост и все, за чем ему поручено присматривать.
2. Не покидать свой пост пока не придут его сменить, даже если его жизнь находится в опасности.
Только начальник караула Никола Костадинов имел право снять его с поста. Узнав, что на третьем этаже остался часовой, он вместе с тремя солдатами бросился наверх по горящей лестнице.
Перед этим отчаянную попытку спасти молодого солдата предпринял бухгалтер штаба Иван Костов. Он поднялся наверх и предупредил юношу, что нужно быстро бежать, иначе он погибнет.
«Без своего командира я никогда не покину пост!» — ответил Гюро, нацелив штык в грудь бухгалтера.
Когда Костадинов с солдатами добрались до кассовой комнаты было уже поздно. Деревянный пол прогорел и обрушился. Гюро и четверо его товарищей оказались погребены под горящими и обломками. На утро военные расчистили пепелище, но нашли лишь обгоревшие скелеты.
Погибшие были похоронены с воинскими почестями 30 января 1881 года. На похороны собрался весь Пловдив. Офицеры и горожане несли их гробы на руках. Погибших похоронили в одной братской могиле на городском кладбище.
Офицеры гарнизона собрали деньги и организовали представление в театре «Люксембург», чтобы установить погибшим памятник. Румелийское областное собрание выделило на памятник 25 турецких лир.
Полтора года спустя, 8 июня 1882, памятник был изготовлен и освящен. Он представлял собой цементный блок, на котором было выбито: «В память сгоревших солдат: Николы Костадинова, Гюро Михайлова, Илии Кръстева, Костадина Аргирова и Митю Петкова, ставших жертвами воинского долга в пожаре 25 декабря 1880 г.»
Пловдивская газета «Марица» писала:
Присутствовали на этом торжестве почти все офицеры Пловдивского гарнизона. Чиновников было мало. Горожан еще меньше.
Вот что писал в 1901 году Стефан Тошев:
Солдатские учебники будут постоянно приводить его как достойный подражания пример, песни и легенды на сельских посиделках не перестанут воспевать его геройское самопожертвование. И если сегодня Гюро Михайлов для нас только великий воин, который благодаря своей самоотверженности и своей честной душе стоит на первом месте среди наших героев, то в грядущие годы он будет святым для благодарных потомков и его имя будет золотыми буквами написано в каждой болгарской казарме
(Полковник Стефан Тошев (1901) «Войнишка клетва» – книжка, раздававшаяся солдатам Второй пехотной Тракийской дивизии)
Когда в 1913 году болгарская армия взяла Одринскую крепость, в ней было захвачено огромное количество оружия, боеприпасов и амуниции. Болгарские солдаты спрашивали турецких пленных, почему они не оборонялись до последнего патрона. А те отвечали:
Что поделать, сосед, ведь вы все такие же упрямые, как тот ваш солдат, который заживо сгорел в Филибе ( так они называли Пловдив)…
Второй памятник был открыт 29 ноября 1938 года. Его идея возникла еще в 1905 году, когда директор городской библиотеки доктор Борис Дякович предложил в южной части сегодняшней площади Соединения установить гранитную колонну с именами сгоревших солдат и строфами из посвященного им стихотворения классика болгарской литературы Ивана Вазова «Пред гробът»:
Спете тихо, служители прости на дълга, на светата родина, мир на вашите страдалчески кости, чест на вашата скръбна гробница! Млади йощ, бой и смърт невидели, вий знаяхте как се храбро гине, вий знаяхте, о синове смели, що е чест и безукорно име. Вий казахте: „Да умрем е тежко без борба, на стихията жертва, но за нас няма студ, няма тежко при дълга, при войнишката клетва.“ Нека лютият дим да ви дави и свирепият плам да ви пали- вий остахте всред мъките прави, никой своя живот не пожали. Изтърпяхте страдания много! Но смъртта пред страха бе приятна. Вий честта си запазихте строго, вашто знаме остана без пятно. Спете тихо — България праща вам венец и от зло се не плаши, таквиз синове честни дор ражда, дор я кичат гробове кат ваший.
Спите тихо, простые служители долга и святой родины, Мир вашим мученическим костям Честь вашей скромной гробнице! Еще молодые, бои и смерть не видавшие, Вы знали, как храбро погибнуть, Вы знали, о сыны смелые, Что такое честь и доброе имя. Вы сказали: «Умереть тяжело не в борьбе, став жертвой стихии, Но для нас нет холода, не тяготит нас ни долг, ни воинская присяга». Пусть едкий дым вас душит И свирепое пламя сжигает, Вы остались в муках не сломимы И никто свою жизнь не пожалел. Вы претерпели много страданий! Но смерть перед лицом страха приятна Вы свою честь сохранили строго, И ваше знамя осталось не запятнано. Спите спокойно – Болгария посылает вам венок и зла не боится, раз таких честных сыновей рождает, Раз землю ее красят такие могилы, как ваша.
Дякович попросил командира на Второй пехотной Тракийской дивизии Николу Иванова помочь со сбором средств. Пловдивчане различных национальностей, жители многих других городов, и частные банки внесли в фонд мемориала 11 884 золотых лева.
Идея, однако, была реализована только в 1938 году. На освящение памятника собралась огромная толпа.
Это торжество стало демонстрацией несломимого болгарского духа, тех добродетелей, которые насаждала и продолжает насаждать армия.
– писала газета «Борба»
Во времена социализма подробности героической смерти Гюро Михайлова особенно не афишировались.
Однажды ночью 1962 года памятник был демонтирован. Приближалась очередная Пловдивская осенняя выставка. Предполагалось направить автомобильный поток через новый тоннель под одним из холмов. Памятник преграждал путь, поэтому городские власти решили перенести его в казармы Девятого полка. При этом сломалось одно из ружей, разрушилась часть постамента.
Через несколько лет потребовалось освободить территории казарм – новый градостроительный план предусматривал строительство на их месте отеля. Мемориал перенесли на бульвар Независимости. Постамент был уже сломан и «укорочен» на 70 см, часть ствола ружья отсутствовала.
Идея сооружения нового памятника неоднократно обсуждалась, но ее реализация все время откладывалась. Тем временем старый памятник Гюро Михайлову оказался заброшен на пустыре в местности Гладно поле, поблизости от дороги Пловдив - Първомай.
«Однажды, проезжая мимо на машине я увидел нескольких цыган, которые собирались разломать памятник и украсть бронзовые фигуры» — рассказывает генерал Иван Желев, командир на пловдивской дивизии строительных войск. Так он оказался спасителем памятника – отправил офицеров организовать перемещение мемориала на территорию воинской части. На другой день памятник был установлен на плацу, а позже было восстановлено сломанное ружье.
«Мы рассказывали солдатам, кто такой Гюро Михайлов, что он погиб, не оставив своего поста. Он стоял перед ними, перед ним проводилась строевая подготовка, вручались награды» – вспоминает генерал.
В 1992 году ряд интеллектуалов учредили комитет «Защита исторического достоинства Пловдива», одной из первых задач которого было восстановление памятника. «Мотором» компании были доктор Боньо Бонев (сын командира Девятого полка Ивана Бонева, спасшего Софию от прорыва немцев при Девебаире в 1944 году) и инженер Павел Ангелов. В 1993 году городские власти приняли решение о восстановлении памятника. Его установили на площади перед военным клубом.
Так молодой солдат через 124 года вернулся на свой пост. «Чехи установили памятник Яну Палаху (совершившему в 1968 году в Праге самосожжение в знак протеста против ввода в Чехословакию войск Варшавского договора) – сказал доктор Бонев – а мы забыли о Гюро Михайлове и его товарищах, которые добровольно сгорели заживо. Может быть он был не слишком образованным юношей, но его поступок – это подвиг».
Имел ли выбор Гюро Михайлов, мог ли он оставить свой пост? Вероятно, в понимании юноши из села Рахманли это означало бы для него вечный позор, нарушение воинского долга. Он считал, что это легло бы вечным пятном на всю молодую болгарскую армию, на каждого болгарского солдата.
По материалам статьи Камена Христова (Десант.net) и сайта «Болгарская история». За помощь с переводом стихотворения Ивана Вазова огромное спасибо самому лучшему учителю болгарского языка Julia Konstantinova