Марко Балабанов: Первый дипломат Княжества Болгария
Ангел Златков
Марко Балабанов – один из самых ярких представителей болгарской возрожденческой интеллигенции, связавший всю свою жизнь с борьбой за духовное развитие болгарского народа и независимость Болгарии. Он был одним из самых образованных болгар своего времени и, несмотря на то, что не участвовал в подготовке Апрельского восстания, своими энергичными действиями в огромной степени помог популяризации дела восставших болгар и распространению информации об их тяжелой участи после подавления восстания. Без преувеличения можно сказать, что он был первым официальным дипломатом, который вместе с Драганом Цанковым как представитель многомилионного болгарского населения в Османской империи был принят в европейских столицах самыми влиятельными лицами Европы.
Марко Балабанов родился в 1837 году в старопланинском городке Клисура в семье мастера – абаджии (портного, шившего абы – верхнюю одежду наподобие плаща, накидки).
После окончания килийного училища в родном городе он поступил в богословскую школу на острове Халки. Затем изучал право в Афинах, медицину в Париже, философию в Гейдельберге и наконец, окончил юридический факультет в Париже.
В 1870 году Марко поселился в Константинополе, где быстро выделился среди многочисленной болгарской колонии и активно включился в движение за церковную независимость. Он участвовал в Церковно-народном соборе, разработавшем устав Болгарской экзархии.
Одновременно редактировал популярный журнал «Читалище» и издавал влиятельную болгарскую константинопольскую газету «Век». Из-за активной патриотической позиции у Марко были неприятности с османскими властями, но благодаря своим хорошим связям он смог после всех проблем продолжать свою просветительскую деятельность.
После подавления Апрельского восстания тяжелые времена наступили не только для жителей восставших районов, но и для всех болгар по всей империи, в том числе и для живших в Константинополе.
7 августа 1876 года, в субботу тайно от друзей и от османских властей Балабанов поднялся на борт австрийского парохода Ettore и отправился с тайной миссией в Западную и Центральную Европу. В Вене он встретился с Драганом Цанковым и вдвоем они начали объезжать европейские столицы. Их целью было познакомить политические круги и общественность с положением в болгарских землях и добиться содействия в деле освобождения болгарского народа. Несмотря на все трудности, встретившиеся им на этом пути, благодаря своей высокой культуре и вере в будущий успех, они смогли встретиться с германским канцлером князем Бисмарком, английским министром иностранных дел лордом Дерби, лидером английской оппозиции Уильямом Гладстоном, австрийским министром иностранных дел графом Андраши и даже с самим русским императором Александром II. Везде они встречали сочувствие и уверения в симпатиях к болгарскому делу, которые позже Балабанов отразил в своих «Страницах нашего политического возрождения». В предлагаемом ниже отрывке, описывающем разговор с Бисмарком, читатель может проникнуть в мысли и чувства болгарских делегатов и прикоснуться к дипломатическому протоколу конца XIX века.
За несколько минут до этого определенного времени мы находились в министерстве иностранных дел, на Вильгельмштрассе, 72. Точно в 4:30 нас провели в довольно длинную и широкую комнату, посреди которой стоял мужчина высокого роста, крепкого сложения, с лицом больше импозантным, чем строгим, одетый в военную форму, но с непокрытой головой. Это был князь Бисмарк. Как только мы вошли, он приблизился к нам, подал нам любезно руку и проводов нас к заваленному разными книгами письменному столу, спросил, на каком языке нам будет легче разговаривать, потому что, добавил он, он достаточно знает и русский. Он рассказал, что некоторое время назад имел случай принимать черногорского посланника и, хотя тот говорил только по-черногорски, они очень хорошо понимали друг друга. Между тем, он обошел вокруг стола, пригласил нас сесть напротив него и сам сел на свой стул. И разговор начался и до конца проходил на французском. Прежде всего он сказал нам, что уже был извещен о нашей миссии и о нашем прибытии в Берлин, что он сам хотел нас видеть, но смог встретиться только теперь. Во-первых, потому что был чрезвычайно занят в это время рассмотрением в имперском парламенте общего уголовного кодекса для всей империи, во-вторых, из-за большой занятости он немного неважно себя чувствовал. Но он говорил о нас с г-ном Бюловым и расспросил его, что он нам сказал и он знает все, что произошло при нашем представлении перед этим министром. «Я не могу сказать вам ничего, кроме того, что лично подтвердить то, что он вам сказал. Но с готовностью выслушаю вас, если у вас есть что мне сказать»
Тогда я попросил слова и сказал ему (передаю здесь в сокращении) такие слова: «Князь, мы прежде всего считаем своей обязанностью горячо поблагодарить вас за честь, которую вы оказали несчастному болгарскому народу, благоволив среди таких важных ваших дел принять лично и так любезно его скромных делегатов, для которых верительными грамотами прежде всего являются страдания, крики и слезы этого народа. Благодарим также как вас, так и императора за уверения, которые г-н Бюлов дал нам от вашего имени и от имени вашей страны в том, что германская империя, счастье и судьбы которой вверены вам, находится на нашей стороне, что она сочувствует нам в наших несчастьях и что она работает над тем, чтобы дать нашему народу автономию. Мы не стали бы злоупотреблять временем, которое вы так великодушно нам уделили, которое, как мы знаем, так дорого для вас, чтобы повторить то, что мы уже сказали г-ну Бюлову и что вы уже знаете. И повторно просим вас, а через вас — и императора, действовать так, чтобы наш народ не оставался в положении, в котором он находился веками и которое в последнее время стало более чем невыносимым»
Мы повторили ему, что мы боремся не за роскошь в политической жизни, за какие-то социальные потрясения в нашей земле, в нашем государственном устройстве, которого мы лишены как народ, а просто за то, чтобы свободно дышать под небом, за крохи свободной жизни, за самосохранение.
После Освобождения Марко Балабанов стал одним из самых видных и авторитетных болгарских политиков. Во время Временного русского управления он был назначен вице-губернатором сперва Свиштова, а затем Русе, а его красноречие произвело большое впечатление на делегатов Учредительного собрания в Тырново. В его выступлениях перед делегатами проявились его способности анализировать, обобщать информацию и отстаивать свои взгляды, не вступая в излишние конфликты и не поддаваясь эмоциям момента. В них видна как искренняя признательность к Российской империи, так и непоколебимая уверенность в праве Княжества независимо принимать свои решения в интересах болгарского народа. Именно по его предложению в Тырновскую конституцию была внесена статья, гласящая: «титулы благородства и другие отличия, а равно и ордена, не допускаются».
В старо престольном городе Балабанов сблизился с будущими деятелями Консервативной партии. Из-за его личных качеств и накопленного опыта князь Александр Баттенберг назначал его руководить Министерством иностранных дел и исповеданий в первом правительстве Княжества – исключительно трудная задача, если принять во внимание нерешенные пограничные вопросы молодого государства, сложные проблемы беженцев из двух стран на границе и необходимость добиться международного признания болгарских дипломатических представителей со стороны Великих держав и соседних балканских государств.
От дипломатического такта и твердости Балабанова в большой степени зависел и характер отношений, которые должны были сложиться между вассальным Княжеством Болгария и его формальным сюзереном – Османской империей. Текст Берлинского договора давал множество возможностей для различного толкования, а неустойчивое положение молодого государства и национальный вопрос, делали задачу первого болгарского министра иностранных дел еще труднее. Для ее решения Балабанов привлек в качестве своего помощника бывшего спутника по дипломатической миссии в Европе Драгана Цанкова, ставшего в настоящем его политическим противником. Двое на время забыли о идеологически разногласиях и согласованно работали во имя Болгарии, ясно осознавая важность своей миссии
Любопытно, что через несколько лет роли поменялись Драган Цанков возглавил правительство, а Балабанов был назначен дипломатическим представителем в Константинополе, а затем в 1883-1884 году – вновь министром иностранных дел во втором и третьем правительстве Цанкова.
Марко Балабанов был одним из инициаторов создания Высшего училища в Софии (позже превратившегося в Софийский университет), где преподавал греческий язык и литературу, а также римское право. Он был членом Болгарского книжовного дружества (сейчас – Болгарская академия наук) и деканом Юридического факультета Софийского университета. Перевел на болгарский язык несколько комедий Мольера и романов Жорж Занд; в семидесятых годах писал по-французски брошюры о Болгарии. Умер 16 июня 1921 года в Софии.