Генералы в Балканской войне – неизвестные факты
30 (17 по старому стилю) мая 1913 года заключением Лондонского мирного договора между Османской империей с одной стороны и Грецией, Болгарией, Сербией и Черногорией с другой, завершилась Первая Балканская война.
Стоян Тачев.
С окончания Балканской войны прошло более 100 лет, о ней написано много воспоминаний и исторических книг, есть свидетельства участников и современников событий. Эта война оставила большой след в народном сознании, и её победное завершение словно скрыло темные стороны событий – отсутствие согласия между командовавшими генералами, недостаток умения у некоторых из них, недостаточно квалифицированная разведка и другие ошибки, которые привели к тысячам бессмысленно загубленных жизней.
Цель этого материала – осветить неизвестные широкой публике факты, используя документальные свидетельства из мемуаров Симеона Радева, книги генерала Ивана Фичева о высшем командовании в Балканской войне, статьи публициста Велчо Т. Велчева, русские дипломатические документы конца XIX века, а также письмо командующего Пятой пехотной Дунайской дивизией генерала Павла Христова к генералу Ивану Фичеву от 1914 года.
В период перед Балканской войной Болгария располагала плеядой военачальников с исключительно хорошей военной подготовкой. Особенно проявлялись стратегический талант, прозорливость и безукоризненные военные познания генерала Ивана Фичева – внука известного строителя Колю Фичето. Талантами и безупречной службой блистали генералы Васил Кутинчев и Никола Иванов, начальники, соответственно, первой и второй военно-инспекционных областей и будущие командующие отдельными армиями в случае войны. Начальником третьей военно-инспекционной области был генерал Радко Димитриев, долгие годы служивший в русской армии. После сближения князя Фердинанда с Россией конце XIX века, Радко Димитриев вернулся в Болгарию и был назначен старшим адъютантом, а после начальником штаба Пятой пехотной дивизии (со штабом в Русе).
Первые планы ведения боевых действий против Османской империи были разработаны еще в 1903 году. В 1911 году они были переработаны начальником штаба болгарской армии генералом Фичевым с учетом новых реалий и предусматривали развитие войны на двух театрах военных действий – Вардарском и Маришском (по долине реки Марица), при этом второй считался более важным с точки зрения близости к столице империи – Стамбулу. Все же план Фичева предусматривал, что на Вардарском ТВД будет действовать целая болгарская армия.
При заключении союзного договора с сербами генерал Фичев обнаружил отсутствие у новых партнеров какого-либо плана ведения боевых действий, хотя сербская сторона настаивала, что исход войны должен решиться именно на Вардарском операционном театре. Болгарский генерал упорно защищал тезис о том, что основные силы империи будут сосредоточены в Тракии и туда для помощи болгарским войскам должны быть отправлены сильные сербские части. Он настаивал также на том, что три болгарские дивизии будут выделены для действий в Македонии. После того, как согласие о методах ведения войны и распределении войск не было достигнуто, начальники штабов двух армий направили пояснительные записки своим правительствам.
16 сентября 1912 года было созвано заседание Министерского совета, на которое были приглашены высшие военные – Военный министр генерал Никифоров, начальник штаба армии генерал Фичев и начальники военно-инспекционных областей генералы Кутинчев, Иванов и Димитриев. Был заслушан доклад генерала Фичева о состоянии болгарской и союзных армий. Высшие военачальники доложили, что болгарские войска могут начать войну, если правительство примет соответствующее решение. На следующий день в Болгарии была объявлена всеобщая мобилизация.
Предстоящая война поставила вопрос о высшем военном командовании. В болгарском правительстве существовало мнение о необходимости пригласить генерала Савова, находившегося в отставке с 1907 года после скандала «Шарль и Жан» о коррупции при поставке для армии патронов в 1903 году. Обвинения против генералов Савова и Рачо Петрова остались недоказанными, а ответственный редактор газеты «Мир», опубликовавший материал о коррупции, в 1906 году был осужден за клевету в отношении генералов.
20 сентября 1912 года генерал Фичев получил аудиенцию во дворце, и царь Фердинанд выразил желание вернуть генерала Савова на высокую позицию в армии. Поскольку сам царь хотел занять пост главнокомандующего, а Фичев должен был быть начальником штаба, для Савова оставалась должность «офицера в личном распоряжении главнокомандующего».
Два генерала по характеру были полными противоположностями. Насколько Фичев был осторожен и предусмотрителен, настолько Савов самоуверен. В то время как Фичев был одаренным стратегом, Савов открыто признавал, что его сила – на поле боя. Различия эти были хорошо известны, и два генерала не были друг о друге высокого мнения. Генерал Савов использовал слово „поплювко “(примерно означает — трус) в адрес Фичева, а тот не мог упомянуть имя Савова, чтобы не впасть в ожесточенный монолог. С целью укротить темперамент своего «старого-нового» коллеги, Фичев предложил царю назначить Савова «помощником главнокомандующего» без права командования. Предложение было принято, и 5 октября 1912 года началась Балканская война.
План начальника штаба был прост – наступать Второй армией генерала Иванова на Одрин и блокировать противника там. Первая армия генерала Кутинчева должна была наступать слева от Второй – между Одрином и Лозенградом, а Третья армия генерала Димитриева двигаться за Первой под прикрытием Конной дивизии генерала Назлымова и нанести удар по правому флангу османской армии при Лозенграде. Подобная тактика с усиленными флангами и неожиданным ударом по флангу противника с успехом применялась болгарскими полководцами еще во времена Первого царства. Генерал Димитриев располагал Четвертой дивизией генерала Климента Бояджиева, Пятой — генерала Павла Христова и Шестой — генерал Православа Тенева.
По информации болгарского командования турки располагали в Одрине тремя дивизиями под командованием Шукри-паши, в Лозенграде – тремя дивизиями под командованием Махмуда- Мухтара-паши и между ними один отряд в Селиолу.
Наступление трех армий развивалось успешно до 8 октября, когда неожиданная телеграмма с фронта сообщила Штабу Действующей армии о значительных силах противника, устремившихся в не занятое болгарскими войсками пространство около Одрина.
Начальник штаба направил командующим отдельными армиями секретные приказы быть осторожными и охранять свои фланги и указал, как действовать при сильной атаке со стороны противника. Были даны приказы, как можно лучше выяснить расположение противника. По словам Симеона Радева, генерал Фичев направил через доктора Стояна Данева просьбу к правительству просить вмешательства Великих сил. Царь был взбешен и его доверие к генералу Фичеву резко уменьшилось.
На 9 октября была запланирована операция, которая предрешила исход войны. Как отличный стратег, Фичев разработал ее до мельчайших подробностей. Конная дивизия должна была обеспечить прикрытие Третьей армии и разведку района между Одриным и Лозенградом, а Третья армия ударить по Лозенграду. Отклонения от плана не допускались, чтобы не потерять эффект внезапности.
Именно здесь проявились недостатки командирских качеств генерала Димитриева. Подчиненный ему командир Пятой пехотной Дунайской дивизии в 1914 году написал секретный доклад генералу Фичеву, в котором подробно и аргументированно описал все ошибки командующего Третьей армией. Из-за плохо организованной разведки большая часть армии неожиданно наткнулась на выдвинувшиеся вперед от Лозенграда дивизии Махмуда-Мухтара-паши. Четвертая дивизия генерал Бояджиева вступила во встречный бой с двумя дивизиями противника, Пятая дивизия генерала Христова против одной турецкой дивизии.
Пятая дивизия вырвала победу в последний момент, генерал Христов предложил генералу Димитриеву, чтобы Четвертая дивизия сковала противника, а Пятая и Шестая на рассвете 10 октября взяли Лозенград, отрезав пути отступления основным силам турок, охватив фланг и тыл корпуса Махмуда-Мухтара-паши. Предложение было отвергнуто и, вместо этого, дивизиям были направлены распоряжения маневрировать, чтобы приблизиться к Лозенграду. На следующий день тщеславный генерал Димитриев приказал всей Шестой дивизии, находившейся в резерве, приветствовать его громкими криками. Таким образом, противник узнал местоположение болгарских резервов, а генерал Христов, который вел бой во главе своей дивизии, окончательно убедился в несостоятельности и командирской непригодности своего прямого начальника.
После упорного сопротивления турки начали отступление, но генерал Димитриев прекратил бой в 4 часа дня и тем самым дал возможность Махмуду-Мухтару-паше оставить Лозенград и со всеми своими войсками вырваться из кольца. Командующий Третьей армии, получив от офицера связи донесение о разгроме Первой дивизии генерала Тошева при Селиоу, впал в панику и приказал двинуть к Селиоу весь имеющийся резерв. Полковник Азманов, которому было поручено передать приказ генералу Теневу, вскочил на коня и поскакал в штаб Шестой дивизии, а потом другой офицер бросился за ним вдогонку, чтобы отменить приказ, поскольку сведения о разгроме Первой дивизии оказались ложными.
Лозенград оказался в руках Третьей армии 11 октября. Вместо того, чтобы преследовать противника, Димитриев, ссылаясь на приказ генерала Фичева, остался на месте и организовал торжественную встречу и парад. Мемуары турецких командиров свидетельствуют, что, если бы болгары настойчиво преследовали отступающего противника, турецкие дивизии попали бы в плен или были бы окончательно разбиты. Радко Димитриев возложил ответственность за остановку на Фичева, который, по его словам, издал этот приказ из зависти. 12 октября генерал Христов напомнил своему начальнику о его ошибках в предшествующие дни, услышав в ответ, что не в его интересах разглашать эти факты.
Так была упущена возможность нанести решающий удар по лозенградскому гарнизону в самом начале войны и приблизить ее окончание. Генерал Димитриев со всей своей армией три дня оставался в Лозенграде и окрестностях, а турки использовали выигранное таким образом время, чтобы укрепиться на линии Люлебургас-Бунархисар.