Анна Дамянова – Попстефанова
Во время войны она спасала евреев, а после издевалась над коммунистическим режимом
Весной 1943 года болгарские власти в Македонии и Восточной Тракии получили приказ собрать всех евреев на железнодорожных станциях для депортации в концентрационные лагеря в Германии и Польше. Секретное распоряжение поступило и в дом градоначальника Скопье и начальника полиции всей области Стефана Попстефанова. Однако, он в этот день уехал из города по служебным делам и документ попал в руки его супруги Анны. Прочитав его, молодая женщина позвонила своей подруге — Анне Сърчаджиевой (матери Йосифа Сърчаджиева), которая в то время также жила в Скопье, где ее муж работал режиссером в театре.
Женщины действовали быстро. В тот же вечер они переоделись в одежду своих служанок, сменили прически и отправились от дома к дому, от человека к человеку, чтобы предупредить всех своих знакомых евреев.
За несколько следующих дней многие из предупрежденных евреев смогли тайно покинуть Скопье. За исключением семи семей, в которых были маленькие дети или больные – всего больше 20 человек. Тогда две Анны решили спрятать этих людей. Три семьи были спрятаны в доме самих Попстефановых, несмотря на то что в этом же здании находилось и полицейское управление. Одна семья – Мори и Рашел Карио, с двумя маленькими детьми отправились к Сърчаджиевым, которые жили над немецкой комендатурой. Остальных временно поместили в других домах, пока организовывали их переправку за границу.
В этот момент домой вернулся Стефан Попстефанов. Он был поставлен не только перед свершившимся фактом, но и перед выбором между карьерой и служебным долгом с одной стороны и человечностью, и любовью к жене – с другой. В конце концов человечность победила. С риском для собственной жизни Стефан выдал фальшивые документы десяткам евреев, которых нельзя было переправить через границу тайно. Четыре семьи были вывезены на территорию «старой Болгарии» в Дупницу, где с болгарскими документами они были в безопасности.
Семью Карио вывезли на телеге в Албанию, откуда они отправились в США. Именно их дети позже инициировали присвоение Анне Дамяновой-Попстефановой и Анне Сърчаджиевой звания «праведников народов мира» за спасение евреев. 21 апреля 1983 года, в год смерти Дамяновой, ее имя было занесено на Стену памяти в Мемориальном музее «Яд Вашем».
Кем же была Анна Дамянова? Ее историю рассказала дочь – известная болгарская публицистка Диана Дамянова.
Анна родилась 16 июня 1915 года, вероятнее всего в селе Макоцово, откуда родом был ее отец Георги Дамянов Йотов.
Член Болгарского земледельческого народного союза (БЗНС) с 1918 года, один из ближайших соратников Александра Стамболийского, он был начальником штаба армии Радомирской республики, объявленной 27 сентября 1918 года. После подавления Солдатского восстания был приговорен к смерти, но через 3 месяца амнистирован. В 1920-1923 годах — депутат в XIX и XX Народном собрании. Во время переворота 9 июня 1923 года руководил крестьянским сопротивлением в Пирдопском и Новоселском районах. После разгрома восстания был схвачен и убит, а его тело было сожжено в печи кирпичного завода в селе Долни Богров.
По материнской линии Анна происходила из Копривщицы, из рода, связанного с самим Бенковским. После 1923 года Йорданка Дамянова была осуждена на тюремное заключение за попытку спрятать своего мужа. В заключении она находилась вместе с двумя детьми – Анной и Димитром, которым днем разрешалось выходить из тюрьмы и посещать школу.
Когда Анне исполнилось 16, ей вместе с братом разрешили покинуть тюрьму. После школы она работала официанткой в вегетарианском ресторане в центре Софии, чтобы содержать себя и брата. Старые друзья отца не могли помогать им открыто, поэтому часто посещали ресторан и оставляли Анне большие чаевые.
В 30-е годы Анна встретила полицейского офицера, члена БЗНС Стефана Попстефанова. Он был намного старше нее, много помогал семье Дамяновых и даже пытался добиться освобождения Йорданки из тюрьмы.
Во время Второй мировой войны Попстефанов был назначен градоначальником и шефом областной полиции в Скопье, где стал соучастником своей жены в спасении евреев.
Сразу же после 9 сентября 1944 года, когда семья уже переехала в Плевен, местные партизаны без суда и следствия застрелили Стефана в собственном доме на глазах Анны и ее матери. Официально его объявили пропавшим без вести, а через несколько лет он был заочно осужден Народным судом. Аннe, как жену «фашистского полицейского» отправили в лагерь.
«В то время коммунисты уже были у власти, но сотрудничали с левым крылом БЗНС. Появилось звание «активный борец с фашизмом». И старые земледельцы добились того, что убитый в 1923 году Георгий Дамянов был посмертно награжден этим званием, чтобы его жена могла получать пенсию и некоторые привилегии, благодаря которым семья уцелела» — рассказывает Дамянова.
После этого близкие разыскали Анну, которую в течение нескольких лет переводили из лагеря в лагерь. В 1952 году она вернулась к матери в Софию. Вместе с ней приехал еще один «фашистский элемент» – Любомир Маринов, ставший позже ее мужем.
Исключительно интеллигентный человек, врач и юрист, учившийся в Париже и Гейдельберге, Маринов знал 11 языков, был прокурором в Драме и Кавале, осужден Народным судом. Его не расстреляли, он сидел в тюрьме, но после освобождения не имел права заниматься ни одной из своих профессий, поэтому перебивался случайными заработками
Анна и Любомир поселились у Йорданки, которой, как вдове антифашиста оставили половину национализированного дома. Там же жила и Диана – дочь брата Анны – Димитра и его супруги Гинки. Так как ее родители работали, Диана большую часть времени проводила с Анной и Любо и они очень к ней привязались.
Я превратилась для них в смысл жизни. Они трижды разводились и трижды снова сходились – только ради меня
рассказывает Диана
Ей было шесть лет, когда у нее родилась сестра и вся семья приняла важное решение – Диану удочерила Анна, которая не могла родить своего ребенка. По документам, однако, ее отцом оставался Димитр.
Я – уникальный случай – мои родители были братом и сестрой
Старые земледельцы вновь помогли семье – нашли для Анны работу в Народном театре помощником режиссера.
Долгие годы Анна работала в театре, где все ее обожали и даже называли «Мама». Она была кем-то вроде психотерапевта театра, к ней обращались даже видные деятели компартии. Диана вспоминает один десятимесячный период примерно в 1966 году, когда они вдвоем нелегально жили в гримерке театра, так как не имели жилья из-за очередного развода Анны и Любо.
Он был человеком богемы. Очень любил играть в покер, а в доме всегда было полно приятелей. Во мне нет еврейской крови, но до 70-х годов я была убеждена, что являюсь еврейкой.
вспоминает Диана
Семья была достаточно состоятельной по сравнению с людьми вокруг, и Диана не могла объяснить себе, откуда берутся деньги. Сегодня она думает, что ее мать получала помощь по еврейской линии, но тогда такие вещи делались тайно.
Никогда не слышала, чтобы Анна выступала против коммунистического режима, хотя она его не любила и тайно издевалась над ним. Время от времени она совершала что-то из ряда вон выходящее. Однако, коммунисты считали ее эксцентричной и даже немного сумасшедшей и прощали ее
Диана рассказывает такую историю. Она училась в школе и однажды пришла домой с красным галстуком на шее. Анна схватила ее за галстук и спросила: «Что это?» Диана ответила: «Кровь героев»
Она потащила меня за галстук к директрисе школы и заявила ей: «На шее моего ребенка крови быть не должно!». Они долго спорили, но в конце концов с меня сняли красный галстук
Позже Анна заключила тайную сделку с учителем математики, который поставил Диане 4 двойки подряд за то, что та не могла запомнить теорему Пифагора. Анна пообещала позаботиться о школьной художественной самодеятельности и одела всех детей в костюмы из Народного театра. А учитель написал 4 страницы, которые Диана должна была выучить и освободил ее от своих уроков.
Ироничное отношение Анны к коммунистической власти иногда приводило к неожиданным результатам. Однажды она подготовила концерт, восхваляющий болгаро-советскую дружбу, который, к ее удивлению, был очень хорошо принят. После этого она и Любо начали писать сценарии для подобных театрально-поэтических представлений.
Двое «фашистов» развлекались, рифмуя коммунистические лозунги и пропагандистские клише, и эта халтура приносила им деньги.
— вспоминает Диана
Однажды Анна под величайшим секретом рассказала дочери историю со спасением евреев. Через много лет Диана попыталась объяснить себе сложную семейную историю – удочерение ее Анной при двух живых родителях.
«Это был заговор с целью побега» — считает она сегодня.
И вспоминает случаи и факты, которые привели ее к этому выводу. Например, требование старших выучить три языка, прежде чем ей исполнится 13 лет, что было для нее «тяжёлым насилием». Ежедневно, до или после школы она учила английский и французский. Преподавала ей мать писателя Христо Калчева – Вера.
Параллельно учила русский у одной старой учительницы – еврейки. Кроме того, несмотря на отсутствие способностей и желания, ее заставляли петь в знаменитом детском хоре «Бодра смяна».
Мне было 13 или 14, когда стало известно, что хор отправляется на гастроли в Японию через Париж. Вечером перед вылетом Анна показала мне фотографию и сказала: «Этот человек будет встречать тебя в аэропорту в Париже и, ты должна сделать то, что он скажет». Утром, однако, я проснулась с температурой 40 градусов и, несмотря на упорные уговоры Анны, руководство хора отказалось взять меня в поездку
Только в 1982 году мать призналась ей, что планировала ее эмиграцию через Париж в Канаду «по еврейской линии». Самой Анне было запрещено покидать страну. Только в конце 70-х годов ее пустили в Париж, где у нее были друзья и родственники – она была дальней родственницей французской актрисы и певицы Сильви Вартан).
В июне 1983 года Анна Дамянова умерла от рака. Ее болезнь совпала с тяжелой беременностью Дианы, которая 9 месяцев провела в больнице. Когда Диана родила сына Мартина и вышла из больницы, Анна уже была в очень плохом состоянии и вскоре после этого умерла.
По материалам «Алеф-Болгария»
Материал об Анне Сърчаджиевой ( на болгарском языке). «Алеф-Болгария»