Террорист, контрабандист, авантюрист, шпион…

16 января 1880 года в болгарском городе Русе родился Антон Прудкин — контрабандист, революционер, тайный агент российской императорской охранки, военно-морской разведки Российской империи и советской военной разведки.

По мнению многих руководителей русского политического сыска первой половины ХХ века, самым ценным секретным сотрудником Балканской агентуры был агент «Озеров», он же «Такварьян». Этим человеком был Антон Макарович Прудкин — моряк торгового флота, писатель и контрабандист. А по складу души и призванию – бунтарь, террорист – «бомбаджи», коллекционер пожизненных и смертных приговоров.

В России имя Антона Прудкина практически неизвестно, хотя по глубине своего авантюризма, по любви к риску и по размаху приключений его можно поставить в один ряд с такими легендарными личностями, как Борис Савинков и Яков Блюмкин.

Антон родился в семье старшего унтер-офицера русской армии Макария Климентиевича Прудкина, оставшегося в Болгарии после Освободительной войны. В своих мемуарах Антон Макарович сообщал, что отец его был крестьянином из села Семигоры Каневского уезда Киевской губернии, а фамилия всей семьи писалась в официальных бумагах как Прудкий (Пруткий). Оставшись в Болгарии в качестве военного инструктора, Макарий женился на болгарке по имени Гицка, дочери зажиточного овцевода. Вскоре после женитьбы он уволился с военной службы и устроился на железную дорогу. В годы диктатуры Стефана Стамболова семья Прудкиных перебрались в Малороссию, а в 1894 г. вновь вернулась в Болгарию.

Антон имел русское подданство, затем принял болгарское. Некоторое время учился в Торговом училище в Систове, но не окончил его, и в 1896 году, 16 лет от роду, устроился юнгой на русский пароход «Русь», чтобы затем поступить в Николаевские Мореходные классы. Окончив мореходку, в июле 1900 года вернулся в Болгарию и поступил на службу в Болгарское торговое пароходное общество, вторым помощником капитана на пароход «Борис».

Это было время бурного подъема македонского и армянского освободительного движения в Османской империи. Получив место на «Борисе» и начав регулярно ходить по Черному и Средиземному морям, Прудкин оказался в самом центре сплетения интересов многих тайных организаций. В 1902 году он стал перевозить из Болгарии в Константинополь нелегальную литературу и македонских деятелей. Тогда он короткое время был членом Болгарской рабочей социал-демократической партии, но отошел от нее, разочаровавшись в «адвокатствующих вождях» и сблизился с македонскими экстремистами и анархистами-коммунистами. По своим взглядам он был анархистом. Современники даже не знали точно, что означала татуировка «А.М.П.» на его руке – его собственные инициалы или девиз: «Анархия — мать порядка». Во время Илинденско-Преображенского восстания Прудкин устроил взрыв адской машины на венгерском пароходе «Васкапу», шедшем через Варну в Константинополь и погибшим со всеми пассажирами и организовал неудавшееся покушение на султана Абдул-Хамида II.

В списке сотрудников Балканской агентуры ему давалась такая характеристика:

Состоит в сношениях с македонскими революционерами, а также с проживающими в Женеве членами группы народовольцев и группы анархистов-коммунистов. На сотрудника этого было возложено наблюдение за тем, чтобы от македонских революционеров не были высланы взрывчатые вещества для целей боевой организации партии социалистов- революционеров. К выполнению мелких обязанностей относится с полным усердием. Знает болгарский и французский языки…по складу характера требует постоянного руководства, не обладает достаточной выдержкой и поэтому вряд ли может быть использован для дальнейшей агентурной службы…

Однако его сотрудничество с охранкой все же продолжалось.

Благодаря донесениям «Озерова» были арестованы видный член Боевой организации эсеров М.А. Веденяпин («Ташкент», «Ташкентец») и революционер Шестаков. В 1909 году агент «Такварьян» дал сведения о группе анархистов-коммунистов во главе с «Кириллом», который в итоге был арестован. Прудкин регулярно докладывал о деятельности крупного представителя анархистского движения Николая Рогдаева (Н.И. Музиля), с которым был в близких отношениях, сообщил ряд важных сведений о Македонской революционной организации.

Над головой Прудкина дамокловым мечом висела постоянная угроза разоблачения со стороны революционеров. В октябре 1909 г. неизвестный информатор из Департамента полиции сообщил знаменитому парижскому борцу с охранкой В. Л. Бурцеву, что в Варне находится агент-провокатор Антон Озеров. Бурцев и другие эмигранты начали подозревать, что именно Прудкин был тем самым «Озеровым». Анархисты, также подозревая в нем провокатора, подвергли его партийному суду, однако Прудкин сумел оправдаться, свалив вину на какого-то матроса из Одессы.

Антон был доверенным лицом самого Андраника Озаняна – легендарного вождя армянской борьбы за независимость, в 1905-1914 гг жившего преимущественно в Болгарии. Один лишь он знал, что Андраник организовал в Варне большой склад с оружием для переправки в Турцию и Россию.

Андраник и его соратники даже планировали купить пароход и хотели поставить его капитаном Антона. Прудкин и его руководители из охранки оказались в непростом положении, поскольку не могли передать болгарской полиции сведения о готовившейся контрабанде оружия – это означало бы для Прудкина верную смерть.

Плотно держа руку на пульсе политической жизни региона, Прудкин еще в начале 1912 г. предсказывал неизбежность войны. 16 января он, от имени жены Маруси, в письме на условное имя «дорогой Оли» сообщал:

Армяне подготовляются спешно к широкой акции на весну. В кругах партии «Дашнакцутюн» уверены, что весной произойдут большие и важные события. Война на Балканском полуострове неизбежна. Болгария тайно приготовляется к этому. Армяне сразу изменят свою политику с турками и тоже потребуют реформы в Армении, — в противном случае революция с их стороны готова. Да, мы на пороге великих событий. Весной что-нибудь, а все-таки будет.

Начавшаяся осенью 1912 года Первая Балканская война прервала связь охранки с агентом «Такварьяном», который в рядах болгарской армии дошел до Чаталджинских укреплений под Константинополем. Лишь 22 декабря 1913 г. контакт с ним был восстановлен, когда сотрудник Константинопольской агентуры случайно встретил Прудкина на улице.

Успех не всегда сопутствовал Прудкину. В январе 1914 г. он доложил, что македонцы – братья Герджиковы получили от бывшего министра Николы Генадиева 20 тысяч франков на организацию покушения в Париже на императора Николая II и министра юстиции И.Г. Щегловитова. Позднее выяснилось, что о покушении на российского императора никто в македонских кругах не помышлял. Это вызвало в Департаменте сильное недовольство агентом Прудкиным и сомнения в его осведомленности и полезности. С началом мировой войны агентура Департамента полиции на Балканах прекратила свое существование, однако приключения Антона Прудкина только начинались.

В конце января 1915 года в Болгарию был направлен в качестве представителя русского флота старший лейтенант Василий Васильевич Яковлев 6-й. Прибыв в Софию, он немедленно развернул активную агентурную работу. Главным помощником Яковлева стал болгарин Недялко Зеленогоров, адвокат из Софии. Он руководил группой агентов, вел шифрованную переписку, раздавал денежные средства. Его правой рукой был Антон Прудкин, в то время уже капитан «Бориса», крупнейшего судна Болгарского торгового флота. Все офицеры «Бориса» были убежденными русофилами, и притом смелыми людьми. В январе 1915 года первый офицер Сотир Дмитриев, окончивший мореходные курсы в Николаеве и женатый на дочери русского полковника, обратился к вице-консулу России в Варне К.Л. Рагозину с предложением произвести тайную постановку мин в Босфоре. Его готовы были поддержать второй и третий офицеры Александр Сахаров и Иван Панайотов. Дмитриев сообщил, что пароход, регулярно совершавший рейсы к Босфору, всегда выходил из пролива вечером, без всякого сопровождения. Этот смелый проект не был осуществлен, однако вскоре именно «Борис» стал главным передвижным наблюдательным пунктом русской разведки в сердце Османской империи.

В первых числах марта Прудкин рассказал Рагозину, что болгарский военный атташе в Константинополе полковник Тодор Марков дал ему схему обороны Босфора, поручив нанести на нее все новые укрепления и сделать фотографии. Прудкин пообещал предоставить копию схемы, фотографии и письменный доклад. Вскоре после этого он начал напрямую сотрудничать с Яковлевым. Вместе с Сахаровым и журналистом Христо Сиаяновым вел разведку берега от Константинополя до Бургаса. Совместными трудами этих людей был составлен подробный план побережья с обозначением береговых укреплений и их вооружения.

В мае 1915 года Сахаров привез в Софию план обороны Варненского залива, в июле Прудкин договорился с Яковлевым о разведке обороны Варны и Бургаса и с успехом выполнил это поручение. В Бургасе им было организовано наблюдение за шедшими в Константинополь судами с румынским керосином и бензином, 13 июня он передал вице-консулу в Бургасе Удинцову снятый им план Босфора и текстовое донесение. Не довольствуясь этим, отчаянный «бомбаджи» предлагал организовать взрыв моста между Константинополем и Галатой. Планировал он и диверсии против германских крейсеров «Гёбен» и «Бреслау» — ударной силы османского флота.

Какие побуждения заставляли Антона Прудкина и его товарищей рисковать жизнью и передавать русской разведке военные секреты Болгарии? В документах нет ни одного указания на то, что он работал за материальное вознаграждение. Служа капитаном крупнейшего парохода Болгарии, он вероятно был обеспеченным человеком. К.Л. Рагозин писал: «Прудкин, передал мне безо всякого вознаграждения подробнейшие сведения о Босфоре, об австро-украинских агентах в Константинополе, а также полученную им от болгарского военного агента в Константинополе карту Босфора, нанеся на нее дополнительные данные на основании собственных наблюдений». По словам Рагозина, Прудкин «утверждал, что он действует не из интереса (материального), но как русский».

В первых числах октября 1915 г. вся группа Зеленогорова была арестована болгарской контрразведкой и предана военно-полевому суду. Доказательствами послужили попавшие в руки властей письмо Сахарова, в котором автор предлагал нанести на карту новые прибрежные батареи и укрепления, а также показания свидетелей. Капитан Антон Георгиев и бомбардир береговой артиллерии Страшимир Куцарова (бывший матроса «Бориса») показали, что Прудкин расспрашивал их о расстановке мин в заливе Бургаса и о расположении батарей у Варны. Процесс начался в Софии в марте 1916 года и вызвал широкий общественный резонанс. Защита настаивала на том, что подсудимые вели разведку против Турции, а не против Болгарии. Зеленогоров протестовал против пыток, которыми из него выбивали показания. Обвинение, в свою очередь, заявляло, что Болгария во время деятельности группы уже находилась в тайном союзе с Турцией, а значит, шпионаж против последней был государственной изменой. Прокурор требовал для первых четырех членов группы (Зеленогорова, Силянова, Прудкина и Сахарова) смертной казни, а для остальных – пожизненной каторги. В итоге все шестеро были приговорены к пожизненному тюремному заключению, дальнейшая судьба их, за исключением Прудкина, неизвестна.

Заключение Прудкина продлилось лишь до поражения Болгарии в 1918 году и падения режима Фердинанда Кобурга. Его соседом по тюремной камере оказался Александр Стамболийский – вождь «Болгарского земледельческого народного союза» (БЗНС). После окончания войны партия Стамболийского пришла к власти. Новый глава правительства не забыл своего сокамерника и Прудкин стал кметом (мэром) Софии. По некоторым сведениям, на этой должности он был причастен к организации ряда убийств и терактов в отношении противников Стамболийского. Самым громким из них стал взрыв в театре «Одеон» в Софии 3 марта 1920 года во время лекции белоэмигранта-кадета П.Я. Рысса. Приглашение на эту лекцию получил И.А. Бунин. Лишь благодаря счастливому случаю писатель проспал начало лекции и избежал гибели.

Исполнители теракта в «Одеоне» были арестованы в Румынии и выданы Болгарии. На следствии они назвали Прудкина организатором акции. В результате скандала в сентябре 1920 года градоначальник был отрешен от должности и арестован, однако на допросах отверг все обвинения и за недостатком улик был освобожден. Стамболийский отослал его подальше от столицы в Варну, на должность начальника морской полиции. В апреле-мае 1921 года Прудкин возглавлял неофициальную миссию в Советскую Россию — изучалась возможность заключения торгового соглашения между странами. По возвращении делегация представила отчет, в котором говорилось, что торговля с Россией не может быть сколько-нибудь серьезной, но политический союз мог бы иметь для Болгарии огромное значение.

9 июня 1923 г. крестьянское правительство БЗНС было свергнуто в результате военного переворота. Стамболийский был убит македонскими четниками, а Прудкин вновь арестован и за взрыв в «Одеоне» приговорен к смертной казни, которую ему заменили на пожизненное заключение.

Он провел в заключении 11 лет, с мая 1925 по апрель 1936. Выйдя на свободу и вернувшись в Варну, сумел, несмотря на надзор полиции, вступить в контакт с советской военной разведкой и выполнял задания Разведупра Штаба РККА. В частности, им была составлена подробная карта побережья с обозначением береговых укреплений. После начала Второй мировой войны Прудкин в качестве капитана парохода «Рудничар» совершил два опасных рейса к берегам Палестины, спасая от гибели десятки евреев.

10 октября 1941 года Прудкин был приговорен к смертной казни, его жена Мария — к пожизненному заключению. 1 августа 1942 г. Антон Макарович Прудкин был повешен в тюрьме в Варне.

8 августа 1969 года Президиум Верховного Совета СССР посмертно наградил Антона Макаровича Прудкина орденом Отечественной войны 2-й степени.

По материалам книги В.Б. Каширина «Дозорные на Балканах. Русская военная разведка в странах Балканского полуострова накануне и в годы Первой мировой войны».