Красавчик и ограбление века
14 июня 1943 года мелкий почтовый чиновник совершил одно из самых крупных ограблений в истории Болгарского царства. Его звали Делчо Спасов, а позднее он стал известен как Гошо Хубавец (Красавчик).
Спасов родился 25 июля 1918 года в селе Поибрене, Панагюрской околии. В 1937 году окончил Пловдивскую мужскую гимназию.
Ключи к его жизни и смерти — два года учебы в Государственном почтово-телеграфном училище в Софии — заведении, подведомственном почте, где готовили телеграфистов, телефонистов и связистов.
В конце 20-х годов училище было официально военизировано. Курсант Спасов закончил его с отличием, и как первый в своем выпуске был награжден наручными часами. Затем последовала стажировка на почте в Панагюриште и первая самостоятельная работа на железнодорожной станции Ихтиман (1940-1942). Именно там его заметил начальник подвижной почтовой станции (курьерская служба) железнодорожной станции София.
Впечатленный быстрой и аккуратной работой молодого человека, он пригласил его в столицу. Делчо колебался – с одной стороны он хотел вернуться на работу в спокойное Поибрене, с другой – София искушала более интересной и богатой жизнью. Несколько месяцев службы в столичном полку связи склонили весы в сторону большого города, и в конце 1942 года Делчо Спасов был назначен чиновником-курьером в подвижные почтовые станции на железнодорожной станции София.
После недолгих мытарств по маленьким квартирам Делчо и его коллега Димитр Мурдов сняли за 700 левов в месяц приличную квартиру в доме на улице «Царь Симеон». Для чиновников с зарплатой по 1300 левов в месяц и социальными надбавками – питание в столовой на станции, проездной билет на городской общественный транспорт и деньги на обмундирование, это было не так уж плохо. Но не квартира оказалась фатальной для молодого чиновника. Эта роль выпала на долю его соседей, которые снимали соседнюю комнатку в течение нескольких следующих месяцев, а также, разумеется, бушевавшей вокруг мировой войне.
Топорик и Золотая свекровь
В один декабрьский день Делчо Спасов встретил в Софии своего знакомого из Ихтимана, которого немного знал, когда работал на почте в городке. Тридцатилетний учитель-стажер Борис, которого все называли Топорчо (Топорик), смог убедить Делчо приютить его у себя на квартире. Чуть позже к ним стал часто заходить старший товарищ ихтиманского учителя — Яким по прозвищу Златната свекърва (Золотая свекровь), а также новобранец Телеграфного училища Любо Дарджиков, по прозвищу Студент. Квартира на улице «Царь Симеон», 161 превратилась в «дедушкину рукавицу» для новых и старых друзей Делчо.
Яким приносил книги Чудомира, Елина Пелина и Йовкова, чтобы просвещать чиновническо-учительскую компанию, которая сплотилась еще больше после регулярных вылазок на поляны Витоши, где собирались юноши и девушки района, состоявшие в БРП (Болгарская рабочая партия), РМС (Рабочий молодежный союз) или симпатизировавшие коммунистическим идеям.
Летом 1943 года доверие было установлено, и карты наполовину открыты. Оказалось, что Борис, Яким и Любо – активисты Рабочей партии, которые, помимо всего остального, собирали средства для попавших в беду товарищей и их семей. Делчо не знал, что все трое уже несколько лет находятся на нелегальном положении, а Борис и Яким – ответственные работники Окружного комитета партии, поддерживающие связь с боевыми группами в селах и лесах вокруг Софии.
Подавленный бедностью, хроническими болезнями и проблемами с обучением на агронома в университете, Делчо укрепился в своих левых убеждениях. Кроме того, в его квартире постоянно обсуждались важнейшие проблемы внутреннего и международного положения. На столе регулярно появлялся какой-нибудь номер нелегальной газеты «Работническо дело», которую брат Бориса – Славейко Новански уже четыре года успешно печатал на чердаке одного из кооперативов в центре Софии.
Со временем двадцатипятилетний почтовый курьер согласился помогать в поиске средств для семей убитых, интернированных и арестованных деятелей БРП. Нетрудно было предположить, что на эти средства закупаются одежда, обувь и оружие, как для нелегалов, так и для тех, кто планировал уйти в лес в ближайшее время. Однажды кто-то предложил организовать ограбление поезда и взять сразу много денег, но Делчо попытался охладить их пыл. Он объяснил им, что банкноты в ценных почтовых отправлениях обычно новые и переписаны по сериям и номерам, что делает почти невозможным оплату ими. Борис и Любо взяли на себя эту часть акции. После не слишком долгих размышлений пришли к выводу, что вместо того, чтобы атаковать охраняемые полицией и солдатами почтовые вагоны, лучше, чтобы Делчо сам вынес ценное отправление.
Великое ограбление поезда
Самое серьезное ограбление из организованных БРП до ее прихода к власти, и одно из самых крупных в истории Болгарии вообще, кажется сюжетом для фильма. Но оно осталось практически неизвестным широкому кругу, а информация о нем скудна. Вот реконструкция тех драматических событий по материалам из полицейских архивов.
Взяв на себя обязательства перед своими новыми товарищами, которые обвиняли его в нерешительности и трусости, молодой курьер начал внимательно следить за ценными отправлениями. Такое появилось в почте, принятой в понедельник 14 июня 1943 года. С вечерним поездом в Новые земли (вновь присоединение к Болгарии территории Югославии и Греции) из Болгарского народного банка (БНБ) отправлялись 20 миллионов левов, разложенных по 20 пакетам. Деньги предназначались филиалам БНБ в Дедеагач (сегодня — Алексанруполис) и Ксанти. На эти средства в те времена можно было купить средней величины промышленное предприятие или ведомственный пенсионный фонд. Огромная сумма представляла собой плотно набитый тяжелый мешок.
Делчо попытался перегрузить их в свой багаж еще на станции София, но рядом постоянно находился кто-то из коллег. За несколько минут до отправления поезда ему удалось коротко увидеться с Любо Дарджиковым, который ободрил его и приказал сойти с деньгами в Пернике, где его будут ждать их товарищи с почтовой станции, которых предупредят о его прибытии по телефону.
В 19-15 поезд 706 отправился по расписанию на Дедеагач. За полчаса Делчо смог переложить 12 из 20 пакетов в свой потертый чемодан и перевязал его бечевкой, чтобы тот не развалился при переноске. В эти минуты его коллеги были заняты регистрацией и сортировкой писем, посылок и другой обычной для почтового вагона работой. Вскоре после 21-00 поезд прибыл на станцию Перник, где у него была довольно долгая стоянка. Почта была обменена, Делчо вышел попить воды и посмотреть, встречает ли его кто-то. Перрон был пуст.
Это был последний момент, когда Делчо Спасов еще мог поставить свою жизнь выше задания друзей из БРП.
Он вернулся в купе и взял чемодан, объяснив почтальонам и солдатам (хотя его никто не спрашивал), что привез багаж своему коллеге из Перника. Поезд отправился без него. Один, в центре темного незнакомого города, Делчо все-таки смог связаться с двумя активистами БРП на почте – председателем местной молодежной организации Нестором Антоновым и его лучшим другом – телеграфистом Иваном Банковым, которые взяли 10 пакетов с обещанием передать их нелегалам из Окружного комитета партии. С остальными двумя миллионами Делчо отправился по асфальтированному шоссе к спящей Софии.
Ему удалось остановить попутный грузовик с углем, и около трех часов ночи он сошел недалеко от площади Возрождения. Это было далеко от его квартиры, кроме того, посещать ее уже было опасно. Делчо вспомнил о подруге Бориса – двадцатидвухлетней красавице Елене Аргировой, которая жила рядом. Разбудил ее и передал ей два пакета.
Хотя план был полон импровизации, ограбление прошло неожиданно успешно.
На следующий день Борис нашел его на квартире других общих знакомых, поздравил с удачным завершением акции и ночью вывел его из Софии. С ними был Любо и еще двое молодых людей. Делчо обул новые туристические ботинки, надел зеленую альпийскую прорезиненную куртку, взял рюкзак, фальшивый паспорт и «Кольт» калибра 7,65. Через три ночных перехода группа присоединилась к ихтиманскому партизанскому отряду «Георгий Бенковский». Партизанское имя Делчо стало Гошо Хубавец (Красавчик). Отряд базировался в лесу возле околийского центра и очень старался не попадаться на глаза полиции, потому что с двадцатью бойцами и пятнадцатью ружьями и пистолетами был абсолютно небоеспособен.
Краткое пребывание Гошо в отряде завершилось месяцем позже, когда их обнаружила гражданская и военная полиция. Началась перестрелка, все спасались, кто как мог. После целого дня без связи с остальными партизанами Делчо решил пойти в единственное ближайшее знакомое ему село – родное Поибрене.
Он встретился со своей старой тетей, которая дала ему немного еды, а остальное время проводил в ближайшем лесу. Родители отправляли ему немного хлеба, брынзы и рыбы. Он позвал своего зятя, а после сам пошел в село, чтобы увидеться со своим крестником, который, как думал Гошо, симпатизировал коммунистам и мог направить его в какой-нибудь другой партизанский отряд в окрестностях. Кроме того, родом из их села был один партизанский командир — Лука Навуштанов, который непременно пришел бы на помощь запутавшемуся Спасову.
«Утром мой крестник вышел в 6 часов. Я окликнул его. Он был очень удивлен. Я спросил его, не мог бы он связать меня с Лукой Навуштановым, но он ответил, что не знает, где находится Лука.Все-таки он пообещал мне помочь связаться с кем-нибудь из других нелегалов. Еды мне не дал. Я скрылся в зарослях бурьяна, а он отправился в общину (мэрию), где работал рассыльным. Не прошло и полчаса, когда я был окружен кметом (старостой, мэром) села, полицейским и двумя стражниками. Сначала у меня была возможность стрелять, но я не воспользовался ей. Не знаю почему, но мое сердце не позволило мне стрелять в человека, хотя бы тот и был для меня опаснейшим противником. По характеру я не борец. Меня схватили, обыскали, связали мне руки, отвели в общинское управление, где господин кмет составил протокол, и передали полицейским властям».
Это пишет Делчо Спасов в середине длинных показаний, данных в Дирекции полиции. Там уже месяц находились Антонов и Банков, задержанные на следующий день после ограбления.
Сначала криминальная полиция узнала о вечернем звонке на почту из Софии, а после этого дело было передано отделу «А» Государственной безопасности, чей шеф Никола Гешев посвятил свою жизнь преследованию коммунистов. В зловещей тюрьме возле «Львиного моста» оказались почти все члены БРП и РМС из Перника и округи. Десять миллионов левов были обнаружены закопанными в поле, описаны и возвращены в БНБ.
18 июня газеты «Зора» («Рассвет»), «Заря», «Утро» и «Мир» опубликовали сообщение полиции о раскрытии ограбления на внутренних страницах, между советами виноградарям, объявлениями и программой столичных театров и кино.
Показания из подозреваемых выбивались в основном под пытками. Большинство сразу начинало говорить.
Но вернемся к великому ограблению поезда. Практически оно было раскрыто на следующий же день, а подробности организации и имена все еще разыскиваемых лиц были опубликованы в прессе тремя днями позже. В середине июля был задержан Делчо Спасов. Короткий процесс начался в сентябре.
Софийский военно-полевой суд, рассматривавший это дело, заседал в одном из залов… Государственного телеграфно-почтового училища, находившегося рядом с Центральной тюрьмой, куда перевели подсудимых. Большая часть из них была воспитанниками именно этого училища, которое сделало их коллегами по работе, а позже и соратниками в их борьбе. Круг замкнулся.
Приговор по «Уголовному делу 1080 от 1943 г. заведённому против Делчо Спасова и других по статье 16 и другим Закона о защите государства» был оглашен 7 октября 1943 года. Спасов, Антонов и Банков были осуждены на смерть через расстрел, многие другие обвиняемые на различные сроки заключения.
Суровый приговор объяснялся тем, что деньги были предназначены для помощи «нелегальной БРП в борьбе за ее конечную цель, а именно – насильственный захват власти и установления в стране советского строя». Отягчающим обстоятельством было и то, что все трое служили на почте в военное время. Они были расстреляны 2 ноября 1943 года на гарнизонном стрельбище в Софии. Последняя просьба Спасова, записанная в протоколе исполнения приговора, состояла в том, чтобы его часы, одежду и обувь передали отцу, интернированному в село Бяга, Пещерской околии.
Два миллиона и Елена Прекрасная
Исполнители ограбления и главные укрыватели денег пойманы, осуждены и расстреляны. Что же случилось с остальными? Стоян Нешев (Златната свекърва, Яким) не был обвиняемым по делу и, прежде чем его арестовали, смог отправить строительного рабочего Славчо Стаменова из села Бохово для организации партизанского отряда около горного села Кална на старой югославской границе. Всего за несколько месяцев с помощью югославских партизан и сброшенного с британских самолетов оружия Славчо и его друг Денчо Знеполский создали самое успешное, активное и боеспособное партизанское формирование в стране – Трынский партизанский отряд.
Именно в него Борис Нованский успел отправить свою подругу Елену Аргирову. За свое короткое пребывание в отряде ей удалось пленить сердце командира Славчо, но при акции в село Милославцы она была поймана. Елену спас телефонный звонок министра внутренних дел Петра Габровского, которого за нее попросил его личный шофер Димитр Аргиров — отец Елены, под чьим покровительством она больше года активно помогала РМС и деятелям Окружного комитета партии. С двумя приговорами, один из которых – смертный, она дождалась Девятого сентября под личным присмотром шефа полиции Кюстендилской области.
Впоследствии Елена вышла замуж за генерала Руси Христозова, бывшего инструктора ЦК БРП и партизана в отряде Славчо Трынского, который сперва стал начальником милиции, а затем министром внутренних дел. За свой талант и усердие в борьбе с противниками новой власти, он заслужил прозвище «Красный Гешев». Его шофером в эти годы был… Димитр Аргиров.
В 1951 году Елена Аргирова – Христозова впала в немилость и была на короткое время арестована, но не отправлена в лагерь в отличие от партизанских командиров Славчо и Денчо.
Несколько старых боевых товарищей написали на нее доносы, в которых основное место занимала ее связь со Славчо Трынским, а также подозрения в ее сотрудничестве с полицией во время ее пребывания под стражей до Девятого сентября.
Все же Елена и Руси Христозовы не пострадали во время гонений на «врагов с партбилетами» и долгие годы верно служили новой власти. Она – в системе госбезопасности, а он в различных хозяйственных организациях. Вскоре после 10 ноября 1989 года популярный журналист газеты «Труд» Георги Тамбуев нашел их старыми и больными, но в совершенно ясном уме в их столичной квартире. В интервью с ними тема ограбления и того, что случилось в отряде, не была затронута.
Отличник Свиштовской торговой гимназии Борис Нованский, который работал страховым агентом, а не учителем, был убит во время перестрелки перед зданием моторизированной полиции (дорожная полиция) на улице «Обориште» 18 июля 1943 года.
Главный инициатор ограбления – двадцатичетырехлетний Любомир (Любо) Дарджиков – один из тех, кто не дождался прихода Красной армии, чтобы подняться на социальном лифте. Из Софии он бежал в ихтиманский партизанский отряд, а после его разгрома скрывался поблизости от своего родного села Лесичово, Пазарджикской околии. Там он был обнаружен и убит полицейскими 5 сентября 1943 года.
Долгое время банкноты из двух украденных миллионов всплывали в разных уголках страны. После разгрома половины Трынского отряда (Второй Софийской народно-освободительной бригады) около села Батулия 23 мая 1944 года у некоторых из убитых было найдено по 30 – 40 тысяч левов. Судьба более чем миллиона левов из «Великого ограбления поезда» осталась неизвестной.